Нидерланды: Амстердам, Гаага, Фолендам

Прилетая в Нидерланды, я ровным счетом ничего не знал об этой стране. Ни что едят голландцы, ни на чем ездят, да я даже с названием путался. Ну, вроде как там как в Канаде — леголайс, однополые браки, торговля телом или телами, такое всякое. И еще что страна маленькая но в меру гордая как все европейское.

То, что мне здесь нравится, я понял сразу после того как наш маленький и очень европейский Боинг KLM пушинкой грохнулся на единственную и все время качающуюся посадочную полосу в самый разгар бури. Да что там Голландия, в тот момент я бы полюбил и запах Нормандского сыра.

Амстердам

Домики в барочных париках с местной достопримечательностью — крючками для затягивания располневших голландцев и их утвари на верхние этажи.

Велосипеды… о них позже.

Район красных фонарей днем приличен до нельзя, вечером можно в окнах полюбоваться нижним бельем в свете проявочной комнаты.

Но вот в клубах, равно как и за закрытыми окнами все уже не так прилично. Можно отведать теплого пива из письки, например. Если б еще не километровая очередь к этой письке.

Долго не могли понять, что они тут едят в смысле национальной кухни — тюльпаны варить не научились.

Травкой не наедаешься, даже наоборот.

Biefstuk по-голландски оказался не более голландским чем любой другой бифштекс.
Сыры — куда приличнее французских по запаху.

Подсказка оказалась на витрине очередного секс-шопа: оказывается, вот она где местная гордость и жемчужина голландской кухни.

Настоящая фрау должна уметь заглатывать целиком.

Не понимаю, как держится на плаву сеть Subway в Амстердаме, когда на каждой площади можно купить восхитительный сендвич с нежнейшей селедкой или ароматными креветками.

Жареная треска (в среднем ряду слева) — Kibbeling — тоже сказочно нежная, теплая и сильно вкусная — может она тоже из письки? Короче, пальчики оближешь.

Копченые угри дают просраться и скумбрии и красной рыбе.
И вообще я после Европы хваленый Старбакс обходил стороной две недели а потом еще дважды туда ходил чтоб привыкнуть к тому, что они называют кофе. Вино в самолете кажется разбавленным водкой, а к пиву до сих пор не прикасался  — пива в Канаде официально нет.

После Парижа транспорт покажется дешевым и чуть ли не шикарным.
Из аэропорта нас везли красивыми поездами, а потом — трамваями.
И из дому выпихивали ими же.

Я так и не понял, чем амстердамский трамвай (вверху) отличается от амстердамского метро (внизу),

но голландцам вообще на это пофиг — весь Амстердам ездит на велосипедах.

На центральных улочках с непривычки (а в привычке у нас — что все улицы должны быть строго параллельны или перпендикулярны и ориентированы по сторонам света) я бы запросто потерялся, но вот по каналам всегда легко получалось найтись.

Они — основа ориентирования в старом городе, а бесстыдные Google Maps их даже не подписывают.

Но главное, каналы нужны для того, чтобы на них строить мосты, а мосты нужны чтобы парковать на них велосипеды. Десятки тысяч велосипедов прикованы к 1281 мосту города. И еще несколько тысяч — к дну 165 каналов.

Мне теперь стыдно, что Торонто казался очень завелосипизженым городом — ха, да он просто пустынен.

Зазевавшись здесь запросто можно влезть под колеса: там, где у нас обычно тротуар, у них — велосипедная дорожка, а там где у них тротуар… там и у нас и у них либо крыльцо какое, либо уличные мужские туалеты, о которых я уже писал,  либо вовсе патио.

Гаага

Маленький такой городок.

Дождливый.

И ветреный.

Фолендам

Тоже маленький как все европейское.

Рыбацкий порт.

С мощеными поросшим кирпичом улочками.

Везде — и в Амстердаме, и в Гааге, и в Фолендаме — большое количество цапель в самом центре города.

А вот самое приятное эстетическое удовольствие во всей Голландии — это сами голландцы: высокие, статные, даже долговязые, с миловидными детскими лицами и пушком на голове. Все они хоть куда и, всенепременно, в самом расцвете сил.

Вот прямо ходишь и восхищаешься не крышами как в том Париже, а людьми.
Эти — нифига не маленькие и даже немножко какие-то не европейские.

Спасибо Жене и жене его Жене, что показали нам свою новую родину, мужественно переносили тяжелую смесь канадского джет-лага и голландского рабочего дня и обильно организовывали наш проезд в замысловатом транспорте.

Я со своей иммигрантской командной табуретки одобряю: в эту страну, в этот город я бы переехал — здесь можно жить.